Замолчала вся округа. Перебрал я нотный стан, взял гармошку из комода, подумал: дай сыграю сам.
Чуть пробежался по басам, да перешел на голоса. Потом их взял, объединил… Скрипичный ключ мне все простил.

Ты сшей одежду для души, ведь ей неловко…

Её знакомые давно форсят в обновках,

На ком-то шаль из равнодушия с камнями,

На ком-то злоба и двуличие с шипами.

А кто-то платье сшил вечернее из лести,

Кому-то нравится носить наряд из мести,

А ты одета в простоту и состраданье…

Они не в моде и остались без вниманья.

Там, где в поле Иван — чай, всех по — особому, встречай.

Там люди весело живут, танцуют, водочку не пьют.
Ты сразу в душу к ним не лезь, стой, помолчи, сочти за честь.

У них особый свой уклад, хотя гостям, народ тот, рад.
И праздник знают и охоту, когда с полей идут охотно

Скажите, где вы были,
Когда чужие кони поднимали пыль,
Когда кривые сабли головы рубили
И на крови сквозь кости рос ковыль?

Где были вы, когда на Поле Куликовом
За Русь сражался инок – Пересвет,
Где каждый третий пал в бою суровом…
Где были вы, скажите, где ваш след?

Тьма… Беспросветная тьма окутала Землю, погрузив сердца человеческие в пучину хаоса. Померкли многочисленные звезды и мудрые голоса их для нас затихли. Это хладнокровная Мара сковала льдом и мороком владения свои.

Но где-то там, где ясный луч рождающий зарю, ярилось всё в предверии рассвета. В труду благоговейном собрались силы света, чтоб очертить эпохе Волчьей путь. В скоплении ярчайшем, всех самых светлых Душ, светилась Сварга в предвкушении встречи. Сварог собрал Богов на Родовое Вече:

Не говори Богам, что ты в беде. 
Скажи беде, что ты всегда с Богами! 
Они и ныне, с нами есть везде, 
Что на земле, что там, за облаками! 

Зимние праздники! Мороз румянит щеки и веселит — но чуть зазеваешься, и уже надо скорее бежать в тепло, отогревать безумно щиплющие отмороженные носы,щеки, пальцы. Не очень-то прост, это славянский Дед Мороз! Между прочим, тёмный навий Бог, потворщик самой Морены, Богини Зимы и даже Смерти! Числятся за ним замёрзшие зверушки-птички, погубленные ёлочки, не выдержавшие таки холодов, да и кое-кто из людей насилу вырвался из леденящих объятий старого грозного Божества! Сверкают светлые, как льдинки, глаза под заиндевелыми бровями, развиваются белые космы, слово скажет — позёмка вьётся, а ногой топнет — так ели вековые застонут-затрещат. А ещё — раз в год отправляется Дед Мороз в тайный путь на встречу Волхвам, стоящим вкруг пылающего костра. Зачем? Вот вам подарок от Ольги Бояновой — читать текст сказки, новой, из еще не изданной книги «Сказки северного леса».

Слышу, голос: тихий — тихий появился в голове.

А может, это та сорока, что носит новость на хвосте?
Подождал. И снова слышу, голос явно для меня

И выхватывает рифмы, как каштаны из огня.
Я, уселся поудобней, приготовился писать.

Запретили славянам, по Кону жить,
По за кону живи, иноверному,
По ЗАКОНУ, двуликому – ложному
Не по Истине Русской — не верному!

Так живите славяне по СОВЕСТИ,
Изучайте Кощуны исконные
Обращайтесь к преданию Родному
Что, от Прави, нам Коном дарованы!!!

Сегодня Бог проснулся утром рано…
Он жалобы и просьбы почитал…
И людям из кувшина без обмана
Желаемое в сердце наливал…
Но не у всех открыто было сердце
И место есть для Чуда не у всех.
То завистью, враждой подпёрта дверца…
То жадность не даёт налить успех…

Рассвет приходит к тем, кто видел тьму
Во всем ее убийственном величии…
Кто плакал от людского безразличья
Но безразличным не был ни к кому!

Рассвет приходит к тем, кто был в пути, 

Теплый вечер обычного дня. В саду под яблоней сидит травница и читает старый толстый гремуар. Белая тигра развалилась в мягкой траве и лениво отгоняет бабочек, которые норовят сесть ей прямо на нос или уши. Дед Горисвет неподалеку поправляет удочки, собирается на ночную рыбалку.
Ушицы захотелось, наверное, или с соседом пообщаться, что вероятнее всего.

— Что, — поинтересовался Дед, — интересно?
Травница еле оторвала глаза о книги
— Дед, разве это правда? Все, что тут написано??

ВОЛХВЫ … Какие  это люди?
Зачем их истребляли на Руси?
Зачем историки на блюде
Суют неправду? Дух свой вознеси!

И ты откроешь дверь в Чертоги,
Где странники чудесные живут.
Постой тихонько на пороге
И оглядись… тебя в свой мир зовут.

На небе, еще не родившись,
Мы что-то друг другу шептали.

— Я буду искать тебя, слышишь?
Но как я тебя узнаю?

— Быть может, по шуму моря.
А может, по звёзд мерцанью.

По песням ветров на просторе,
По звуку шагов, по молчанью…

— Вы — кузнец?

Голос за спиной раздался так неожиданно, что Василий даже вздрогнул. К тому же он не слышал, чтобы дверь в мастерскую открывалась и кто-то заходил вовнутрь.

— А стучаться не пробовали? — грубо ответил он, слегка разозлившись и на себя, и на проворного клиента.

— Стучаться? Хм… Не пробовала, — ответил голос.

Василий схватил со стола ветошь и, вытирая натруженные руки, медленно обернулся, прокручивая в голове отповедь, которую он сейчас собирался выдать в лицо этого незнакомца. Но слова так и остались где-то в его голове, потому что перед ним стоял весьма необычный клиент.